От исторической беллетристики к литературе и науке

Освещая историю развития русской литературы, известный литературовед М.И. Стеблин-Каменский пишет, что окончательное отделение историографии от художественной литературы произошло едва ли не в эпоху романтизма. Подобное явление можно наблюдать в башкирской литературе при хронологическом обзоре башкирских исторических сочинений конца XIX начала XX века.

В числе башкирских письменных памятников, в которых обнаруживаются традиции средневековой восточной историографии, прежде всего следует назвать книгу «Ядкар» («Памятки») Мухаметсалима Уметбаева. Эта работа, увидевшая свет в 1897 году, носит энциклопедический, синкретический характер. Она представляет собою ценность не только как источник по башкирской историографии, но и как памятник фольклористики, этнографии, литературоведения, педагогики, лингвистики и ряда других наук.

При освещении далекого прошлого края автор широко использовал такие средневековые рукописные тюркско-башкирские источники, как «Чингизнаме» («Сочинение о Чингизе») неизвестного автора, «Таварих-и Булгария» («Булгариевы истории») Х. Муслими и «Тарихнаме-и булгар» («Историческое сочинение о булгарах») Т. Ялсыгула. Это особенно заметно в разделах «Несколько слов о башкирах и торгаутских калмыках», «Ученые и религиозные деятели долин Агидели» и некоторых других. М. Уметбаев заимствовал не только сюжеты и мотивы этих сочинений, но и частично текстовой материал.

Сын известного башкирского поэта Г. Сокрыя Гарифулла Кииков был одним из прямых последователей М. Уметбаева. В конце XIX начале XX века он написал большеобъемное сочинение по истории башкир. Об этом известно из его статьи «Скачки языков», опубликованной в 1910 году в сборнике «Состязание языков, организованное журналом “Шура”» (Оренбург, составитель Р. Фахретдинов). К сожалению, данное сочинение не увидело свет в виде печатной книги и сохранилось до наших дней лишь фрагментарно. Один из черновых вариантов сочинения ныне хранится в Архиве востоковедов Института восточных рукописей (Санкт-Петербург) Российской Академии наук и называется «Таварих-и башкордиан ва ансаб-и ирактавиан» («История башкир и родословная ирактинцев»).

Предварительный анализ сохранившихся черновых записей показывает, что при освещении истории родного народа Г. Кииков использовал широкий круг источников. В начальной части его сочинения встречается много заимствований из устного народного творчества. Сюжетами местных легенд и преданий автор уместно пользуется при раскрытии значения этнонимов «башкорт», «бурзян», «венгр», «мишар», географических названий «Урал», «Яик» и других. Вообще об этногенезе народа он пишет, опираясь преимущественно на фольклорные материалы.

В «Таварих-и башкордиан.» много места уделено проблеме башкирских земель. Ссылаясь на записи древних и средневековых восточных авторов, в том числе Ахмеда ибн Фадлана, Идриси, Ибн Сагида, Казвини и Димашки, Г. Кииков называет точные границы исторической Башкирии. Надо сказать, его высказывания по данному вопросу во многом совпадают с мнениями современных исследователей. Им также в определенной степени освещена история насильственных захватов и разделов башкирских земель. Упомянуты земельные указы и законы 1818, 1823 и 1865 годов и раскрыта их колониальная имперская сущность.

При описании поздней истории Башкортостана Г. Кииков часто руководствуется работами русских ученых-краеведов. В сочинении имеются ссылки на записи П.С. Палласа, П.И. Рычкова, И.И. Лепехина, М.П. Красильникова и С.И. Куренкова, а также татарского ученого-просветителя Ш. Марджани. Правда, в адрес Ш. Марджани автор высказывает и некоторые критические замечания. Он пишет, что в его книге «Мустафад ал-ахбар.» (Казань, 1885) относительно истории башкир допущены ряд ошибок и неточностей.

Один из фрагментов сочинения Г. Киикова интересен тем, что тесно перекликается с анонимным «Чингизнаме», особенно с его первой главой. Здесь те же самые герои, персонажи и те же события. Однако о полной идентичности говорить не приходится. Ибо повествование ведется в несколько ином плане и стиле. Начальная часть записей Г. Кииков по своему содержанию ближе стоит, чем сочинение неизвестного автора, к знаменитому «Джамиг ат-таварих» («Сборник историй») Рашид-Ад-дина Хамадани и древнемонгольским манускриптам «Юань чао би ши» («Сокровенное сказание») и «Алтан дептер» («Золотая тетрадь»). Она в определенной степени созвучна и сочинению «Чингизнаме» некоего Утемиша-хаджи из Хивы (XVI век). Наличие подобных различий между двумя письменными памятниками дает основание полагать, что в прошлые века у башкир бытовало несколько вариантов легенд Чингиз-хане.

Своеобразие «Таварих-и башкордиан» состоит еще и в том, что его текст содержит конкретные даты и примечания. Автором указаны годы рождения и правления Чингиз-хана, даны сведения о потомках некоторых героев киссы. Так, ирактинские, балыкчинские и байкинские башкиры названы потомками Майкыбея, башкиры «Стерлитамакского уезда» потомками Юрматы-бея, башкиры «древнего Оренбургского и Самарского уездов» потомками Бурзян-бея и т. д. Есть основание полагать, что Г. Кииков хорошо знал содержание многих местных шежере.

Не менее интересное рукописное наследие оставил другой башкирский ученыйпросветитель Гарифулла Мухаммади углы Салихов. В 1900-1910 годах он написал ряд исторических сочинений, в том числе «Булгар тарихы» («История Булгара»), «Тарих-и булгар ва сакалиба» («История булгар и славян»), «Хуласат ал-ахбар фи тарих-и бургар ва булгар ал-мусамма би билад ас-сакалиба» («Основные известия по истории бургар и булгар, называемых странами сакалиба»), «Хуласат ал-ахбар фи тарих-и бургар, бургаз ва булгар» («Основные известия по истории бургар, бургаз и булгар»), которые в настоящее время хранятся в фонде Института восточных рукописей РАН3.

Эти работы посвящены главным образом древней и средневековой истории УралоПоволжья. Автором приведены любопытные сведения о многих племенах, племенных объединениях и народах, населявших этот регион. Описаны кимаки, печенеги, гунны, древние тюрки и другие. Много сказано и о башкирах, их образе жизни, объяснены этимология названия «башкорт», освещены башкировенгерские этнические связи. Разносторонне охарактеризованы, описаны свадебные обряды славян.

Одним из первых в башкирской историографии Г. Салихов описывает историю как науку, указывает на ее цели и задачи. В своих рукописях он широко использует работы Шамс-Ад-дина ад-Димашки, Абу Исхака алИстахри, Баязита ал-Балхи, Якута Хамави и некоторых других восточных историков и путешественников. Часто ссылается и на труды западных ученых, в том числе И.Н. Смирнова, Х.Л. Френа, П.С. Савельева, Мовсеса Хоренаци. Упоминает также сочинения Х. Муслими и Ш. Марджани.

В рукописях просветителя преобладает научный, деловой стиль. Тем не менее и записи Г. Салихова не свободны от традиционности и синкретичности. Их начальные части повторяют широко распространенные в средневековых «всеобщих историях» мифические сюжеты и эпизоды, исходящие из Библии и Корана.

Элементы беллетристики, сюжетной повествовательности еще более реже встречаются в двухтомной книге Мурата Рамзи «Талфик ал-ахбар фи талких ал-асар фи вакаиг Казан ва Булгар ва мулюк ат-татар» («Выдуманные сведения и привитые сочинения о казанских и булгарских событиях и татарских правителях»), изданной в 1907-1908 годах в Оренбурге. М. Рамзи выходец из юрматинских башкир. Его сочинение написано на арабском языке, лишь отдельные цитаты из местных письменных источников представлены на языке оригинала, т. е. на старотюркском.

«Талфик ал-ахбар ...» также можно отнести в разряд памятников региональной историографии. Опираясь в основном на труды восточных историков и географов, М. Рамзи разносторонне освещает прошлое УралоПоволжья, излагает многие крупные события, происходившие в эпоху средневековья. Для обоснования своих выводов и концепций он привлекает и иллюстративный материал в виде рисунков, картин и фотографий. Автор, естественно, не обходит стороной и историю башкир. К вниманию арабоязычных читателей он предлагает весьма интересные сведения из прошлого материальной и духовной культуры родного народа, приводит данные о некоторых известных поэтах, ученых и общественных деятелях.

Научный и деловой стиль явно преобладает и в книге Ахметзаки Валиди «Тюрк ва татар тарихы» («История тюрков и татар»), изданной в 1912 году в Казани (в 1915 вышло второе сокращенное издание). Эта работа состоит из 5 глав, в которых в хронологическом плане излагаются основные этнические, социальнополитические и культурные процессы, происходившие в тюркском мире с древнейших времен до конца XVI столетия. Автор много места уделяет описанию образа жизни, обычаев и обрядов тюркских племен, их вероисповедания, взаимоотношений с соседними народами и народностями, знакомит с жизнью и деятельностью известных исторических личностей. В книге большое место занимает повествование о прошлом Урало-Поволжья. Довольно подробно излагается история Дешт-и Кипчака, Волжской Булгарии, Золотой Орды, Казанского ханства и некоторых других государственных образований. В конце книги упоминаются отдельные события, происходившие в регионе после завоевания войсками Ивана Грозного Казани.

Известно, что позднее А. Валиди написал продолжение этого сочинения. Однако по каким-то причинам оно осталось неопубликованным. В нем речь идет о падении Астраханского, Ногайского и Сибирского ханств, о присоединении Башкирии к России и башкирских восстаниях, а также приводятся новые сведения о материальной и духовной жизни тюркского населения Урало-Поволжья. Здесь автор больше опирается на документальные источники и работы известных русских востоковедов.

В 1912 году увидела свет работа еще одного башкирского историка Мунира Хадыева. Называется она «Башкорт тарихы» («Истории башкир»). Отдельные ее главы автор, объединив под общим названием «Башкиры», сначала опубликовал на страницах журнала «Шура» («Совет»).

М. Хадыев тоже начинает с изложения древнейшей истории. Первые главы его книги изобилуют легендами и преданиями, почерпнутыми из разных источников. Автор много внимания уделяет освещению истории происхождения башкир, их этнокультурных связей с венграми («маджарами») и волжскими булгарами. В отличие от своих предшественников, он более детально и достоверно описывает историю проникновения ислама в Башкирию. По его словам, принятию башкирами мусульманской веры способствовали арабские путешественники-миссионеры, а не чудотворения пророка Мухаммеда, как утверждала до этого феодальная историография.

В книге довольно широко и разносторонне изложены события, происходившие в Башкирии после вхождения ее в состав Российского государства. Опираясь на работы В.Н. Витевского, Д.А. Хвольсона, Р.Г. Игнатьева, Н.А. Гурьевича, Ш. Марджани, М. Уметбаева и других исследователей, М. Хадыев подробно освещает историю башкирских восстаний, социально-политических и экономических процессов последующих столетий. Не оставляет без внимания и область духовной культуры. Дает сведения о фольклоре и письменной литературе башкир, знакомит с жизнью и творчеством таких известных поэтов, как Тажетдин Ялсыгул, Абульманих Каргалы и Хибатулла Салихов.

Таким образом, на стыке XIX-XX веков произведения башкирской историографии постепенно лишаются элементов беллетристики и из года в год приобретают все более объективный и достоверный характер. Язык и стиль их все сильнее тяготеют к деловому и нормированному, авторы чаще оперируют фактами и конкретными датами, наблюдается стремление к критическим и аналитическим размышлениям. Типичным становится использование документальных источников, а также работ известных восточных и западных историков. Помимо всего, среди авторов ширится понимание истории как отдельной науки со свойственными только ей специфическими целями и задачами, т. е. происходит дифференциация и обособление сосуществовавших до этого в нерасчлененном виде элементов исторической науки и художественной прозы.

 

1. Стеблин-Каменский, М.И. Историческая поэтика. Л. : ЛГУ, 1978. С. 108.

2. Архив востоковедов Института восточных рукописей РАН. Ф. 131. Оп. 1. Ед хр. 2.

3. Дмитриева, Л.В. Описание тюркских рукописей Института народов Азии / Л.В. Дмитриева, А.М. Мугинов, С.Н. Муратов. М.: Наука, 1965. Т. 1. История. С. 74-83.