Леонардо да Винчи и гуманизм эпохи Возрождения

Насколько тесно общался Леонардо с этими людьми, сказать трудно, но весьма вероятно, что он специально искал их общества. Он всегда был прямолинеен и неудержим в своем стремлении к знаниям если кто-либо обладал интересующим его знанием, он шел прямо к цели и спрашивал, что ему было нужно. "Пусть маэстро Лука покажет тебе, как умножать корни" , напоминал он себе в одной записке, а в другой писал:" Пусть монах из монастыря Брера объяснит тебе De Ponderibus" . 

В политической жизни Флоренции Леонардо участии не принимал и возможно, не питал к ней никакого интереса. Флоренция считалась республикой, однако практически ею управляло семейство Медичи и круг аристократов и интеллектуалов, группировавшихся вокруг их двора. Главным инструментом власти был банк Медичи, через который протекало все богатство города, основанное на производстве мануфактуры, торговле шелком и шерстью, ювелирном деле и изготовлении предметов роскоши. 

Медичи покровительствовали искусству, но к Леонардо это не относилось. Скорее всего, ему мешала репутация, которую он приобрел еще в ранней молодости, и которая с годами только укреплялась: блестящий и многосторонний, но медлительный и неблагонадежный, склонный бросать работу недоделанный. Со своей стороны, Леонардо не чувствовал себя при дворе Медичи свободно. Герцоги были гуманистами-неоплатоникамн и питали глубокий интерес к классической древности. То же можно было сказать, и о Леонардо. однако несколько а ином смысле. Они забавлялись тем, что вели себя как древние римляне, часто облачались в тоги и обращались друг к другу на изысканной латыни, которую Леонардо, не преуспевший в этом языке, считал немного смешной. Как бы то ни было, но правители Флоренции мало что сделали для него. 

Если исходить из хронологии его творчества, то мы располагаем мизерным числом точных дат, относящихся к периоду его жизни между двадцатью и тридцатью годами. Возможно, между 1476 и 1478 годами, Леонардо открывает собственную мастерскую. Не известно, на какой улице она была и сколько времени просуществовала, но точно установлено, что Леонардо больше не работал у Верроккио. Об этом свидетельствуют два независимых расследования.

Листок бумаги, свидетельствующий о том, что Леонардо в определенный день находился на определенном месте, не является датированным документом. Это небольшой рисунок, хотя он и представляет интерес для исследователей, так как фиксирует стиль и почерк Леонардо в определенный период его жизни, все же для искусства он не столь важен, как для биографов мастера. Как свидетельствует Вазари, у Леонардо была привычка бродить по улицам в поисках красивых или уродливых лиц, причем уродства, по его мнению, не следовало избегать; он рассматривал уродство как оборотную медаль красоты. Он был настолько счастлив, когда замечал какое-нибудь забавное лицо, все равно, бородатое или в ореоле волос, что начинал преследовать человека, столь привлекшего его внимание, и мог заниматься этим весь день, стараясь составить о нем ясное представление, а когда возвращался домой, то рисовал голову так хорошо, как будто человек этот сидел перед ним. 

Леонардо хранил свои впечатления не только в памяти, он носил с собой книжечку для эскизов, которую советовал иметь при себе и другим художникам в своем "Трактате о живописи" : Ты сможешь частенько поразвлечь себя, когда выходишь отдохнуть и прогуляться на свежем воздухе, если будешь наблюдать и делать зарисовки людей, они разговаривают, или спорят друг с другом, или смеются, или бросаются друг на друга с кулаками... все это ты запечатлеешь быстрыми штрихами в маленьком карманном альбомчике, который всегда будешь носить с собой. И пусть в нем будет слегка подцвеченная бумага, чтобы ты не смог стереть нарисованного, а всякий раз должен был перевернуть страничку. Такие зарисовки нельзя ни в коем случае стирать, их надобно сохранять с крайним прилежанием, потому что существует столько форм и действий, что память неспособна их удержать. Поэтому тебе следует хранить эти наброски: они примеры для тебя и твои учителя" . Этот отрывок может очень хорошо объяснить, почему сохранилось относительно большое количество рисунков Леонардо; он очень редко их выбрасывал. 

28 декабря 1479 года Леонардо, должно быть, прогуливался по Флоренции со своим альбомом. Леонардо видел тело, видел сочетание страсти, презрения и ненависти на мертвом лице, и сделал набросок. На том же самом листе он пометил: "Маленькая шляпа рыжевато-коричневого цвета, костюм из черного атласа, отороченная черным куртка, голубой камзол, отороченный черным, и белые бархатные нашивки. Бернардо ди Бандино Барончелли, Черные чулки" .

Существуют две точки зрения на бесстрастные слова Леонардо. Согласно одной, слова эти свидетельствуют об ужасающем, аномальном отчуждении от всего человеческого: разве не мог он, хотя бы одной короткой фразой, выразить свое отвращение, или сострадание, или любую другую эмоцию? Согласно другой, в этот момент он действовал так, как и должен действовать художник, от чувства, что во Флоренции, находящейся под властью Медичи, у него нет будущего. Он обратил свои взоры на север Италии и начал искать делая заметки для картины или детального рисунка, который надеялся создать и в который вложил все свои чувства. 

Никто не может с точностью сказать, что же было на самом деле. Его личность тает в тумане времени, как