российских реформаторов, осуществляющих возврат российской экономики к системе капиталистических отношений. Более удобной и полезной в этой связи оказалась экономикс, положения которой заняли главное место в преподаваемой в российских вузах экономической теории. Выдвижение организационно-экономических отношений в качестве предмета экономика и ее уход от анализа социально-экономических отношений обусловлено рядом особенностей объекта и предмета этой науки. Отметим некоторые из них.
Пошук
Предмет современной экономической теории
Предмет:
Тип роботи:
Контрольна робота
К-сть сторінок:
18
Мова:
Русский
Прежде всего для экономика характерно ограничение исследования рамками рыночной экономики, причем в ее капиталистической форме. Происходит отождествление рыночной и капиталистической экономики, так что капитализм предстает как естественный и по существу безальтернативный строй.
Объектом анализа этой науки стал человек потребляющий и человек рациональный, что обусловлено экономическим атомизмом как основополагающим методологическим принципом экономика. Здесь скрывается одна из причин выдвижения в центр внимания отношений обмена в товарно-денежной форме и выделения в экономиква маржинального подхода к рассмотрению поведения хозяйствующих субъектов по схеме: цель — принимаемые решения — действия — результат. При этом цели как производителей, так и потребителей связываются с достижением соответствующих точек равновесия. Поэтому равновесные состояния обычно трактуются в качестве предмета экономика. На деле приверженность экономика к функциональному подходу обусловила выдвижение именно организационно-экономических отношений на роль предмета этой науки, что официально до сих пор не признано. Более того, редко в каком учебнике по экономика можно встретить само понятие «экономические отношения».
Уход от этого понятия, в свою очередь, определил отсутствие четких границ объекта исследования у этой науки и выделение такой ее особенности, как эклектичность. С одной стороны, у экономика как общетеоретической науки нет границ, отделяющих ее от таких конкретных экономических наук, как бухучет, маркетинг, менеджмент, логистика и т. д. Она активно вторгается в область этих наук. С другой стороны, экономика распространяет свое влияние и на сферу исследований неэкономических общественных наук: юриспруденции, политологии, социологии и даже психологии. Этот процесс, названный «экономическим империализмом», привел к возникновению неоинституционализма — течения институциональной экономики, широко использующего принципы экономикс при анализе неэкономических сфер, прежде всего политики.
Эклектический характер экономика превратился в достоинство, так как снимает всякие ограничения на пути выделения объекта и даже предмета исследования, если не считать табу на анализ социально-экономических отношений и классовых проблем. Эти проблемы отданы социологам и политологам, специалистам по социальным, политическим и выборным технологиям, по способам воздействия на массовое сознание.
Четкий водораздел между политэкономией и экономика имеет объективные основания. Практика развитых стран с «социальной рыночной экономикой» свидетельствует о наличии определенной автономности организационно-экономических отношений и об отсутствии их автоматической зависимости от характера социально-экономических отношений, прежде всего от отношений собственности, о чем в свое время говорили советские политэкономы. То, что в классовом обществе существуют отношения эксплуатации, предполагающие безвозмездное присвоение одними людьми результатов труда других, отнюдь не исключает возможность существования на предприятиях партнерских, «человеческих» отношений, позволяющих создавать благоприятную обстановку для роста производства и его эффективности. Но это не классовое партнерство, а партнерство функциональных субъектов. В самом деле, трудно предположить сотрудничество между капиталистом-эксплуататором и эксплуатируемыми рабочими, но оно вполне возможно между предпринимателем как менеджером и рабочим персоналом.
Очевидно, что за понятиями «капиталист» и «наемный рабочий» стоят субъекты социально-экономических отношений, а за понятиями «предприниматель» и «персонал» скрываются носители организационно-экономических отношений.
Таким образом, можно говорить не столько о противоречиях между политэкономией и экономика, сколько о том, что у них разные предметы исследования. Хотя очевидно, что выбор предмета обусловлен интересами различных классов.
Уточнение предмета политэкономии и экономика не позволяет согласиться с тем, что экономика — это и есть современная экономическая теория, а политэкономия — наука вчерашнего дня. Выдвижение экономикс в начале 1990-х гг. в качестве учебной дисциплины в российских вузах обусловлено не только развитием рыночных отношений, анализом которых занимается экономикс, но и возрождением в стране капиталистических производственных отношений, формированием соответствующей социально-классовой структуры и возникновением определенного «социального заказа» для представителей экономической теории.
Почти двадцатилетнее движение российской экономики к «рынку» показало ограниченность экономикс и справедливость основополагающих положений политэкономии. В частности, рынок в реальной жизни оказался далеко не тем, каким он рисуется на страницах учебников по экономикс. «Невидимая рука» рынка, за которой скрывается действие закона стоимости, проявляет свое действие явно односторонне — она ведет к обогащению относительно небольшого круга лиц, образующего тонкий слой олигархов и высшей бюрократии, а также тех, кто непосредственно их обслуживает и защищает их интересы, и опускает в нищету основную часть населения. Подобная ситуация давно нашла объяснение в учебниках по политэкономии, в темах, раскрывающих содержание закона стоимости и всеобщего закона капиталистического накопления.
Тот факт, что российская действительность подтвердила жизненность политэкономии, во многом обусловил возращение ряда ее положений в курс экономической теории. Стали появляться даже учебники по политэкономии. Так что приходится говорить о ее месте в этом курсе. Пока преобладает подход к политэкономии как к отдельному и, как правило, альтернативному экономикс направлению экономической теории. Так, например, считает В. В. Радаев, заявляя о том, что «более плодотворным и реалистичным представляется, утверждение политической экономии как одного из альтернативных течений экономической мысли» [6. С. 78].
Однако то, что у политэкономии и экономикс есть общий предмет изучения — экономические отношения — и при этом они изучают разные виды этих