"Литургия св. Иоанна Златоуста и "Всенощное бдение" С.В. Рахманинова: жанровая мобильность и проблемы исполнения

В разделе анализируется отличие между типами жанров – гармонизацией и обработкой, рассматривается проблема цикла и его драматургической цельности, в связи с чем излагаются позиции авторитетнейшего исследователя, классического музыковеда В. Протопопова и музыковеда, много лет проработавшего регентом – А. Ковалева. На основании анализа Ковалев оспаривает мнение композитора В. Мартынова (прведенное выше) и считает, что «Литургия св. Иоанна Златоуста» и «Всенощное бдение «совершенно не заслуживают тех критических мнений, которые существуют в современной исследовательской литературе. Возможно, Рахманинов просто помнил в отличие от своих критиков, деятелей современной церкви и даже коллег знаменитые слова Иоанна Златоуста о пении псалмов Давида, об усвоении их смысла через именно через музыку».

Третья глава – «Исполнение «Литургии» и «Всенощного бдения» как проблема мобильности жанра» – посвящена исполнительской интерпретации сочинений Рахманинова во второй половине XX века . В первом ее разделе – «Отношение церкви к исполнению богослужебных песнопений Рахманинова» – излагаются взгляды современных деятелей церкви, церковных регентов и светских дирижеров на возможности звучания этих циклов за богослужением. Для сопоставления самых разных взглядов, порою диаметрально противоположных точек зрения принят принцип широкого цитирования фрагментов документов, большинство их которых почерпнуты из электронных источников. 

Мнения деятелей церкви середины XX века выражены ярким высказыванием Святейшего Патриарха Алексия от 18 апреля 1948 года: «Мы должны сделать все возможное для того, чтобы изгнать мирской дух (Разрядка моя – А.Л.) из нашего церковного пения, обратиться к древним его прекрасным образцам, столь любезным сердцу верующего и молящегося православного христианина». Профессор Ленинградской духовной семинарии Л. Парийский, поддерживает такую позицию и сопоставляет древний и поздний стили пения: «Нельзя объявить, что только унисон и знаменный роспев есть идеал, и начать петь все унисоном и знаменным роспевом. Это была бы такая же ошибка, как объявить идеалом произведения Рахманинова (разрядка моя – А.Л.). Напев тем сильнее, чем он доступнее массе, чем большее число поющих и припевающих он способен привлечь…»

Характерная позиция многих регентов более позднего времени – расчет на простейший уровень хора или исключительно на пение его за богослужением. Хотя ее исповедовали и выдающиеся руководители церковных коллективов – например, первый регент восстановленного храма Христа Спасителя Н. Георгиевский, гордо говоривший о том, что его коллектив не занимается концертной деятельностью (что не помешало им делать записи). В своих знаменитых «Беседах о музыке» выдающийся деятель церкви советских времен Анатолий Правдолюбов писал о том, что часто композитору не удается создать настоящую музыку на великий текст божественного происхождения: «Музыка же настолько, подчас, ему не соответствует, что заставляет верующего человека употребить всевозможные усилия не слушать ее, а брать во внимание одни слова. Таким образом, музыка здесь оскорбляет величие текста, мешает молитве, и это даже при самом безукоризненном исполнении». Ну, и самые главные замечания – о способе и характере звукового воплощения текста в пении: «Если нет благоговения, вытекающего из ощущения присутствия Божия, …то хор непременно будет петь по-мирски и будет приносить, таким образом, на Божий жертвенник чуждый огонь…». А настроение достигается тем, что «…во всех случаях, радостных или печальных, как мы уже говорили, хор обязательно должен повествовать о небе, подымать «горе» сердца слушающих. А посему, пение его должно быть строго бесстрастно (разрядка моя – А. Л.), даже тогда, когда содержание песнопения требует некоторой экспрессии». 

В разделе также приводятся и анализируются позиции современных регентов, более молодого поколения. Среди них встречаются определенно ортодоксальные позиции, как у известного московского архимандрита Г. Печенкина, регента Спасского собора Андроникова монастыря в Москве Б. Кутузова. Минский регент и композитора И. Денисова в цикле бесед на сайте Белорусского храма в честь иконы «Всех Скорбящих Радость» ратует за то, что «петь надо знаменно и жить знаменно», что пение это не пение, а молитва. Наряду с этим молодые музыканты, получившие светское образование и посвятившие себя церкви представляют совершенно либеральные взгляды. Сибирский композитор и преподаватель в регентском училище А. Толстокулаков резко критикует «театральность» в концертных исполнениях церковной музыки, не отрицая благотворность этой традиции. Не щадит знаменитых оперных артистов Б. Штоколова, И. Архипову, участвующих в концертных исполнениях Рахманинова. 

Единично церковь осуществляет службу с песнопениями Рахманинова – если имеет сложившийся серьезный хоровой коллектив и высоко профессионального регента. Ежегодно, например, поддерживается традиция одним из лучших церковных хоров Москвы – Государственным хором под управлением Алексея Пузакова (ученика и помощника Н. Матвеева). Этот хор состоит из людей с высшим музыкальным образованием, поет в концертах, участвует в разнообразных культурных проектах и одновременно поет за богослужением в храме-музее во имя святителя Николая в Толмачах при Третьяковской галерее. В апреле 2009 года богослужение с песнопениями Рахманинова тоже состоялось.

В интервью электронного портала «Седмица. Ру» с настоятелем храма-музея в Толмачах прозвучал вопрос, помогает ли шедевр классической музыки молящимся воспринимать содержание богослужения или мешает. Ответ был очень знаменательным в свете приводимых выше высказываний служителей церкви о репертуаре и эмоциональном модусе пения – мы приведем его целиком. « Каждый